- Давайте о трансферной политике Динамо. Согласитесь, что приобретение Кранчара является знаковым для киевского клуба? Все-таки трудно даже вспомнить, когда Динамо покупало игрока не последней в Европе сборной...
- Дай Бог, чтобы Кранчар заиграл в Динамо. Действительно, в Динамо не было игрока, который мог бы связать атакующее звено, защиту, полузащиту. Алиев - это не тот футболист, Милевский тоже. Купили Мехмеди, который на эту роль претендовал. Теперь Кранчара. Дай Бог, чтобы хорват оправдал ожидания.
- Мехмеди, очевидно, куплен на перспективу, а Кранчар сразу должен отрабатывать деньги...
- Да какая перспектива, человеку же 22 года. Я в 18 лет начал играть в Динамо. В 22 года футболист уже является взрослым мужиком, который должен выдавать все на гора. К слову, Мехмеди же играет в национальной сборной Швейцарии.
- Можно сказать, что Динамо сменило трансферную политику - теперь киевляне не покупают на перспективу, а берут опытных игроков?
- Изменения могут быть связаны с появлением Алексея Михайличенко - профессионала своего дела. Были бы хорошо, если бы ему дали возможность покупать тех, кого он считает нужным. Михайличенко знает, что делает. Но я не уверен, что ему дадут делать свое дело.
Если игроков и впредь будет подбирать Чохонелидзе, то в Динамо ничего не будет (Чохонелидзе уже покинул Динамо - прим. ред). Даю вам гарантию, что в этом случае ничего команда не добьется. Чохонелидзе появился в Динамо несколько лет назад, и сразу заявил, что он приехал выигрывать Лигу Чемпионов. А какие основания у него есть для таких заявлений? Но он же был в Милане простым переводчиком Кахи Каладзе и Андрея Шевченко. А теперь он определяет политику Динамо? В таком случае, киевлянам ничего не светит/
- Но главный тренер формирует команду, отвечает за результат и он должен определять трансферную политику клуба, а не Михайличенко или Чохонелидзе?
- Но вопрос в том, слушают ли тренера руководители клуба. В свое время лично разговаривал с Семиным. Спросил у него, зачем он купил таких-то игроков, а он мне признался, что его не покупал, что это сделали без его ведома. О какой политике мы можем говорить?
